Любопытно, что поездка туда и обратно представляет собой псевдоним Ясмина Кадра в мире литературы. Я говорю это потому, что не так давно многие женщины во всем мире взяли мужской псевдоним, чтобы обеспечить лучшее общее восприятие своей работы. И все же еще в 1989 году Алжирский писатель в роли Мохаммеда Мулессеула сделал обратную операцию.
Чтобы писать, избегая ограничений ее военной деятельности и любых других фильтров, эта писательница нашла в Ясмине Хадре образ писательницы, способной рассказывать свободно, как это могли сделать немногие мужчины из состояния и окружения Мулессехула.
И это тот Moulessehoul, а точнее писатель вышел в образе Ясмины Хадры, когда он был освобожден от тяжелого бремени и уступил место творческой свободе, ему было так много сказать, что его библиография приобрела ту аутентичность, которая, как ни странно, некоторые авторы в конечном итоге находят парапет другого имени.
Топ-3 рекомендуемых романа Ясмины Хадры
Бог не живет в Гаване
Гавана была городом, в котором, казалось, ничего не изменилось, кроме людей, которые приходили и уходили в соответствии с естественным течением жизни. Город, словно заякоренный на иглах времени, словно подчиненный медовой каденции своей традиционной музыки. И там Хуан Дель Монте двигался, как рыба в воде, со своими вечными концертами в кафе Buena Vista.
Дон Фуэго, названный так за его способность привлекать клиентов своим сладким и серьезным голосом, однажды обнаруживает, что город внезапно, кажется, полон решимости измениться, перестать быть всегда таким же, перестать держать время в ловушке между их домами в колониальном стиле, своими подвалами. столовые и их средства передвижения ХХ века. В Гаване все происходит медленно, даже грусть и отчаяние. Дон Фуэго вытесняется на улицу, и у него нет новых возможностей петь, за исключением своих новых товарищей по несчастью. Пока он не встретит Майенси. Дон Фуэго знает, что он стар, больше, чем когда-либо, теперь, когда от него отрекаются на улице.
Но Майенси - молодая девушка, которая пробуждает его от летаргии, вызванной обстоятельствами. Девушка ищет возможность, и он хочет ей помочь. Хуан дель Монте снова чувствует, как его огонь возрождается ... Но у Майенси есть свои особенности, укромные уголки, где хранятся секреты его странствующей личности. Она и Дон Фуэго проведут нас по мощеным улочкам Гаваны, между светом Карибского моря и тенями переходной Кубы. История мечтаний и желаний, контрастов между чувством виталистической музыки и тенями некоторых жителей, которые заглушают свою печаль чистыми голубыми водами океана.
Алжирская трилогия
Воспользовавшись заключительным томом, в котором собраны наиболее противоречивые и ценные работы первой Хадры, мы также используем ресурсы, чтобы указать на этот сборник как на уникальную работу из самых мрачных теней Алжира 90-х годов.
Потому что в то время Хадра подписала контракт, в то время как коммандер Мулессехул отвечал за написание этих романов с черным вдохновением, но это, наконец, связано, как никакой другой заговор в мире, с мрачными связями власти, фундаментализма и такого рода ультрарелигиозного преступного мира, способного на все, чтобы поддерживать свое существование. идеологическое первенство, поскольку все религии имеют дело с делом в обществе, которое еще не является свободным. Комиссар Льоб проведет нас по старым улицам и базарам в поисках преступников. Только его инстинкт и едкий юмор позволяют ему выжить в самых непосредственных столкновениях со стенами, возведенными твердыми блоками страха и ненависти.
Бесчестие Сары Иккер
Кажется, что трилогию об Алжире можно распространить и на нынешнее Марокко, в котором Хадра помещает этот новый сюжет своего особого пересмотра черного жанра, распространенного на человеческие и культурные аспекты.
Потому что счастливая супружеская пара Дрисс Иккер и Сара (с прозападным именем, но дочь марокканского полицейского) вскоре указывает на какое-то облако, которое все дестабилизирует. Вам просто нужно начать после прочтения названия романа, чтобы принять его. Двойное, тройное или бесчисленное множество возмущений в конечном итоге угадывается, как только мы видим Сару, привязанную к кровати. Дрисс обнаруживает, что она вместе с нами, читателями, находится в этой скомпрометированной ситуации, но прежде чем он успевает насторожиться, на него нападают и избивают.
Все заканчивается плохо, очень плохо. Когда Дрисс приходит в сознание, с телом и душой Сары случилось самое худшее. И, как у любого хорошего любовника, мужа или даже друга, желание отомстить за Сару заставляет Дрисса вскипать. Их несвоевременное преследование не предвещает ничего хорошего, что могло бы облегчить, улучшить или исправить случившееся.
На самом деле, никакая месть никогда не достигает этого. Только на этот раз все может стать еще хуже, намного хуже, вплоть до того, что считать, что вина за все может в конечном итоге вылиться на опечаленного и возмущенного мужа. И мы, в конце концов, обнаруживаем это со странной сложностью культурных, обычных, религиозных и странно человеческих коннотаций.
